Городской портал IvDay.ru представляет внимания читателей новую рубрику.
Принять участие в ней на правах анонимности можете и вы. Достаточно связаться с редакцией в группе ВКонтакте.
…Моя работа хирургом началась в сентябре 2009 года, когда я обучался в клинической интернатуре. Самое веселое время - все интересно, все новое, все увлекательно. не замечали как пропадали на работе по 36 часов, отсыпной вечер и снова на 36 часов. Может, этот ритм и установил весь жизненный уклад и сформировал характер.
В медицину пришел «назло». Все советовали физмат, говорили, что не поступлю в мед. А я и не поступил. Два. раза. А потом уже после училища поступил и закончил с твердыми знаниями и умениями. Так и работаю - настырно.
В детстве, когда первый раз увидел перелом бедра у ребенка лет 11 (самому было лет 15), очень хотел помочь. Но смог привязать шарфом только палку. Врачи «скорой» похвалили. А я думал, что мог и должен был сделать что-то еще, что-то большее.
Теперь стал врачом, стал организатором. И теперь после каждого дня думаю, что я мог еще что то сделать большее. Это заряжает на следующий день.
На работу прихожу в 7.30. Встреча с дежурной бригадой, простое человеческое общение, проверка историй болезни, конференции, когда узнаешь кто и с чем поступил, что соперировали за прошедшую ночь, с какими травмами поступили пациенты. И подписи-подписи-подписи. короткий обход-осмотр сложных пациентов, обход в реанимации, операции.
Хотя сейчас оперирую совсем мало. То ли бумажная работа, то ли усталость какая-то, большая общественная нагрузка, чтение спецлитературы, разработка инновационных методик и долгая подготовка к их внедрению в практику в нашей области.
В организаторской работе, особенно в области хирургии есть своя красота: соперируя одного - спасешь одного. Найдешь новую методику, адаптируя к нашим реалиям внедряешь - и помогаешь сотням!
Вот от этого получаешь удовольствие. Хотя, по правде, мою работу не видят не только пациенты, но и врачи.
Устал. Работа построена на тяжелые травмы, организован травмоцентр. Врачи, как в боксах при смене шин у болидах «Формулы 1»: все знают, что и как делать.
Вечер. Поступили «боли в животе». Что может быть обычнее обычного аппендицита? Только приступил на дежурство. Говорят, надо пойти в операционную.
Осмотр, диагноз ясен: аппендицит. Лапароскопия. И тут не то, что ждал: кровь в животе у мальчика. Судорожно вспоминаешь разговор с мамой этого ребенка: спросил ли про удары по животу.
Конечно же, не спросил. Крови не так много. Видно гиперемию брюшины - признак воспаления. Отросток изменен поверхностно.
Осмотр дальше - печень норм, селезенка без особенностей. А вот в центре живота, вот прямо под пупком в сальнике образование красно-черное, то самое, о котором читал в 2015 году в журнале детской хирургии. Неужели инфаркт сальника?
Резекция измененной пряди сальника, аппендэктомия подпеченочно-расположенного отростка. И вот так и повторил лапароскопическую резекцию измененного инфарктом сальника.
Гемостаз.
Ушивание 2 «проколов» в 5 мм каждый и разрез от порта 1,5 см. Все. Беседа с плачущей в ожидании мамой, и опять писать-писать-писать.
Рад, что оставил себе пятничные дежурства. Доделываешь все дела, которые отложил в будние дни, планируешь выходные и с утра домой на целых 2 дня. в семью.
Летом дежурства могут и напрячь, или дать целый вечер насладиться свежим воздухом во дворе больницы.
Запоминаются только те летние вечера, когда хорошо отдохнул на работе, либо поработал на работе вдоволь.
Вот и тут в голове вечер, тепло, работа по «санитарной авиации», то есть экстренной и плановой консультативной помощи.
Звонок. Приятный как всегда голос (по голосу что ли фельдшеров выбирают?). «Это санавиация, здравствуйте. Вызов в Юрьевец. Тупая травма живота. Внутрибрюшное кровотечение».
Анестезиолога с собой. Едем. всю дорогу завидую оставшимся дома (на работе) друзьям. Ехали два часа. Ребенка готовят к операции (из рассказа - полез на дерево, упал животом), и по приезду сразу, так сказать, к столу.
Типичный разрыв селезенки у сосудистой ножки. Надо убирать. врач-взрослый хирург лет 70, тихим голосом «я б и сам убрал, раз в 150-й уж наверно, но приказы... теперь что не ребенок, то к детскому хирургу».
А ты стоишь, пытаясь зажать эти сосуды в воротах, вспоминаешь слова учителей – «бревисы не забудь перевязать».
Тебе только 30 лет, ты три раза ассистировал, пять раз видел и один раз сам убирал эту селезенку. С грехом пополам и под ухмыляющимся взглядом врача хирурга по сути сельской больницы убрал селезенку. Сухо. Дренаж. Все норм.
Зашиваю рану уже, а врач говорит: «Снизу рану шить начинают, мне говорили». А я «почему?».
«Так в войну - зашиваешь быстрей. Если бомбежка, ты снизу чуток зашил - не вывалятся кишки. А сверху начнешь - все вылетит». И ты понимаешь: тонкостей настоящей большой хирургии с уходом таких врачей не узнаешь лет 60.